Мой киевский друг, как все в этом городе, страдает от кошмаров. Один снился ему не раз: он просыпается, протирает глаза – и видит, что они везде. Они в коридорах. Они на диванах. Они лезут из шахты лифта.
Мой друг дрожит в панике. Его дом захватили русские в балаклавах. Он пытается убежать, спрятаться, скрыться в подполье – но русские бегают быстрее.
Если Киев "никогда не был городом войны", остального можно было бы не читать, но меня этот поток сознания интересует не сам по себе, а как типичнейший образец западной журналистики. Предположение
neprofessional, что парниша "...из своей редакции и не выезжал никуда", не лишено вероятия, но, в сущности, излишне: так пишут и те, кто честно отрабатывает свой хлеб, таскаясь по баррикадам с маленькими женщинами и выслушивая анамнез больших мужчин. Если репортёр работает в местах уличных боёв, в статье непременно будут "дымящиеся развалины", "пугливо озирающиеся по сторонам люди" (а ещё лучше, "тени"), где-нибудь непременно появится какая-нибудь символичная пакость, вроде дохлого кота на портрете Януковича (а ещё лучше, Путина) - это ставится на первую полосу, в качестве убойной иллюстрации, а в роли Вергилия обязательно выступает "маленькая отважная женщина" - или, на худой конец, "худенький паренёк в майке с портретом Майкла Джексона. Его кроссовки просят каши, но в глазах его - мрачная решимость..."Самый цимес в том, что я ничего не придумываю. В первый раз с красотами этого стиля я столкнулся в конце 80-х, читая привезённые из-за бугра Newsweek и National Geographic. В полной мере оценил в Израиле 90-х, а недавно, к удивлению своему, обнаружил, что и в Европе пишут точно так же. Кроме того, что это - вульгарнейшая пропаганда, по сравнению с которой М.В.Леонтьев - образец беспристрастности и взвешенности суждений, это ещё и дикая, унылая, беспробудная пошлятина...
